Личный секретарь для принца - Страница 72

Иллира расстроенно молчала, уставившись невидящим взглядом в окно так долго, что принцы, не выдержав, начали ее потихоньку развлекать. Рассказывали друг другу смешные истории, спорили из-за разной ерунды и то призывали сеньориту быть арбитром, то жаловались что ничего не понимают в налогах и арендной плате, и просили разъяснений, однако она отделывалась одним — двумя словами и снова уходила в свои думы.

— Илли, — наконец откровенно воззвал Кандирд, — ну перестань ты про нее думать! Она сама виновата… если хочешь, чтоб к тебе относились по хорошему, не стоит считать всех глупее себя. Ну и не мешало бы в ответ тоже делать окружающим что-нибудь доброе, а не гадости.

— Как ты не понимаешь… это я виновата. Ведь это я тебе посоветовала её выбрать. Я знала… что она немного капризная и изнеженная… но считала, что для фаворитки это не недостаток, зато она красивая, и волосы роскошные… да и в тебя была влюблена… в отличие от других.

— А вот это не доказано, — серьезно сообщил Бенгальд, — что она была влюблена в него, а не в его титул и деньги. Мало ли, чего она там наговорила… далеко не все говорят правду, когда вынашивают честолюбивые планы. Поэтому переставай терзаться раскаяньем. Я обещаю… через год добьюсь для нее указа о помиловании и найду ей жениха. Но годик пусть помолится светлым духам… за то, что собиралась слопать твой уэллин. Фрукты ей, видишь ли, не такие привозят! Кстати… а его не пора на свет вытащить? Растения, насколько я помню из уроков гувернера, любят солнце… или дождик… или сметану… если сверху полить?

— Бенгальд, — насмешливо фыркнул младший принц, — ты тоже захотел отведать кусочек уэллина?

— Если ты помнишь… лекарь прибежал как раз в тот момент… когда я доедал первый кусочек булки с паштетом… и больше мне ничего съесть не удалось… в вашем дворце все время какие-то происшествия случаются во время трапезы.

— Давайте остановимся на полчаса, — решил Кандирд, — раз все равно не успеваем в Ольшаны, можно особенно не спешить.

И решительно дернул звонок, проведенный к кучеру.

— Млата, — спросила сеньорита секретарь, едва карета остановилась, и к дверце прибежала служанка, ехавшая во второй, — ты сундук последний складывала, никакой брошки не видела?!

— Видела, а как же! — Уверенно сообщила та, — лежала почти на самом верху, между шарфами. Я еще удивилась… вы все ценные вещи так аккуратно складываете, а тут — бросили, как попало. Но подумала, что торопились и завернула в платочек. А что-то не так?

— Все так, — твердо кивнул Бенгальд, глядя как стремительно бледнеет от негодования и огорчения лицо секретаря, — это я прислал сеньорите подарок, но там никого не было, вот мой камердинер и сунул под шарфик… чтоб никому постороннему на глаза не попалась. А ты молодец, все правильно сделала.

Лекарь, в сопровождении двоих охранников, показался вдали, кода отряд расположился на короткий привал. Сразу выяснилось, что остановка нужна была многим, большинство не успело как следует позавтракать, некоторые сундуки оказались привязаны слабовато и их нужно было укрепить, а у походной кухни, которую взяли в это путешествие, все время слетал слишком свободный засов. Расположившийся на обочине обоз привлек внимание селян из ближней деревушки, и они набежали с молоком, сыром, сметаной и яйцами, радуясь неожиданному заработку.

Некоторые пытались прорваться и к худенькой девушке, сидящей на пригорке с миской в руках, но дорогу заслоняли непреклонные стражники, и, в конце концов, селяне решили, что это знатная преступница.

— Выдали бедняжке вилок капусты в серебряной миске, и сидит… — рассказывали позже односельчанам очевидцы.

И никому из них было невдомек, что странная путешественница решала в этот момент чрезвычайно важный для себя вопрос, желает ли она и дальше оставаться личным секретарем его высочества.

Глава 22

Курья, в которую отряд прибыл на закате, оказалась довольно большим селом, стоящим на берегу озера, и по соседству с ним находилась усадьба довольно зажиточного землевладельца. Родом он был из торговцев, и потому никакого права приглашать принца не имел, но принцы, посоветовавшись, решили, что лучше остановиться в его доме, чем у старосты деревни, которого Кандирд не так давно наказывал за самовольное взимание платы с проезжающих через Курью.

На переговоры, как обычно, отправился Ингирд, точно знавший, чем и как можно убедить хозяина, что такое счастье ему вовсе не снится. И вскоре во дворе помещика весело дымила походная кухня, по опустевшему к весне сеннику солдаты растаскивали на лежаки остатки прошлогоднего сена, а домочадцы хозяина, сбиваясь с ног, застилали лучшим бельем собственные постели, так как гостевых комнат в доме было всего две, и их отвели принцам.

Иллире отвели небольшую комнатку хозяйской дочки, отправившейся ночевать к подруге, и девушка с удовольствием обживала уютное помещение. Прошлась к окну, полюбовалась на цветник, постояла у старинного зеркала толстого стекла. Дотрагиваться до его поверхности не стала, лишь вздохнула украдкой, те, кому она доверяла без остатка, были так далеко.

За последние часы она убедилась в сделанных еще раньше выводах, уйти с должности секретаря ей не удастся. И дело даже не в том, что принц не позволит, и не в том, что собственная совесть будет грызть ее как дикий зверь. Так уж вышло, что эти занятые своими делами и далеко не благодушные сеньоры вдруг оказались более понятны и приятны ей, чем тетушка, вечно озабоченная устройством чьих-то юбилеев, свадеб и поминок, и часами рассуждавшая о том, идет ли соломенная шляпка к муаровому платью. Нет, Илли вовсе не считала их совершенными, наученная жизнью простому правилу, что людей без недостатков не бывает. Просто девушка старалась искать в друзьях главное, созвучие с собственным отношением к тому, с чем мириться не хотела. И вот оно было почти полным.